Журнал "Право и безопасность"

Номер - 1-2 (18-19), Июнь 2006

Юридическая безопасность человека в Российской Федерации

А.А.Толкаченко, Советник Военной коллегии Верховного Суда РФ, А.А.Тер-Акопов

Социально-экономическая ситуация, в которой продолжает пребывать Россия, выдвигает в число первоочередных и базовых задач обеспечение безопасности личности, общества и государства.

Концепция национальной безопасности Российской Федерации1 выражает продолжающуюся с начала перестройки обеспокоенность политического руководства страны фактическим положением граждан, государственности и всего общественного уклада, наличием процессов, ставящих под угрозу провозглашенные Конституцией РФ основные социальные ценности, судьбу реформ и России в целом. Ключевым звеном в механизме обеспечения национальной безопасности являются право, правотворчество и правоприменение, которые в совокупности должны быть выделены в самостоятельную сферу безопасности - безопасность юридическую.

У истоков основ социально-правовой концепции безопасности человека и ее составляющей - юридической безопасности на рубеже веков стоял профессор А.А.Тер-Акопов (01.01.40-03.08.03), подвижническое учение которого ныне продолжается как в его переиздаваемых трудах, так и в работах его соратников, последователей и учеников2. Проблемам разработки некоторых концептуальных положений юридической безопасности посвящена данная статья, основу которой составляют ранее изданные материалы А.А.Тер-Акопова.

В системе объектов национальной безопасности - личность, общество и государство - доминирующим является личность, в связи с чем основным предметом предлагаемой работы является юридическая безопасность граждан РФ (в более широком плане - личности, человека).

В научных источниках и средствах массовой информации с той или иной степенью основательности обсуждаются проблемы экономической, военной, физической, технической, информационной, экологической, демографической, продовольственной и иных видов безопасности. Но все эти сферы безопасности имеют юридическую составляющую, без учета которой ни одна их них полноценно функционировать не может. Они должны иметь юридическое сопровождение, обеспечение в виде надлежащего правового регулирования, правоприменения и правоисполнения, в том числе соответствующей закону деятельности органов власти и управления (включая органы ФСБ РФ).

Так, в принятой Доктрине информационной безопасности в качестве первоочередного мероприятия по реализации государственной политики обеспечения информационной безопасности РФ называется «разработка и внедрение механизмов реализации правовых норм, регулирующих отношения в информационной сфере, а также подготовка концепции правового обеспечения информационной безопасности Российской Федерации»3. Поставленная задача имеет общее значение для всех видов безопасности и ее нельзя решить без теоретического осмысления единого понятия юридической (а в ее составе - правовой) безопасности.

Таким образом, основанием выделения юридической безопасности в самостоятельный вид безопасности является, в первую очередь, воплощенность юридической составляющей в базисные сферы жизнедеятельности общества. В этом смысле юридическая безопасность - это проблема противодействия угрозам безопасности в базисных сферах юридическими средствами.

Но проблема юридической безопасности имеет и свой, внутренний аспект, отражающий угрозы в самой юридико-правовой надстройке. Это угрозы не только юридической системе обеспечения безопасности базиса, но, опосредованно, и самому базису.

Существующие упущения и злоупотребления в сфере юридического обеспечения безопасности граждан обязывают общество выработать систему мер по организованному противодействию им, которые должны опираться на соответствующие научные основы.

Юридическая наука пока лишь фрагментарно отреагировала на них, еще не приняла проблему к полноценной теоретической разработке4. В результате опасные отклонения в сфере юриспруденции способны укореняться, развиваться, угрожая интересам людей.

Нельзя сказать, что юридическая безопасность вовсе не разрабатывается и не контролируется обществом и государством. Существуют правовые системы, прикрывающие те или иные конкретные сферы безопасности (радиационной, химической, экологической, пожарной и иной). В УК РФ традиционно выделяется совокупность норм, предусматривающих ответственность за посягательство на интересы правосудия, и другие составы преступлений, которые некоторым образом противостоят опасному произволу в сфере юридической деятельности.

Однако проблема юридической безопасности нуждается не только в частных, но и в общих разработках в целях формирования системного представления о ней, угрозах безопасности, причинах их возникновения и осуществления.

Понятие юридической безопасности

Юридическая безопасность, как и всякая иная, должна определяться через более общее понятие безопасности. Таковое содержится в Законе РФ «О безопасности» 1992 г., согласно которому безопасность - это «состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз» (ст. 1).

Во многих принятых законах, направленных на обеспечение безопасности в конкретных сферах жизнедеятельности (экономической, продовольственной, технологической, военной энергетической и т.п.)5, это определение в основе сохраняется, наполняясь тем или иным специфичным содержанием, зависящим от сферы отношений.

В Концепции национальной безопасности России, получившей в 2000 г. новую редакцию, также провозглашено понимание безопасности как состояния защищенности социальных ценностей от внешних и внутренних угроз.

Вместе с тем отдельные законы и законопроекты отступают от логики нормотворческого процесса, определяя видовые понятия безопасности вне связи с общим. Аналогичная ситуация складывается и в теории. Так, в Федеральном законе «О качестве и безопасности пищевых продуктов» (1999 г.) безопасность пищевых продуктов определяется как «состояние обоснованной уверенности в том, что пищевые продукты при обычных условиях их использования не являются вредными и не представляют опасности для здоровья нынешнего и будущих поколений» (ст. 1).

В этой позиции, во-первых, искажается объект безопасности, в качестве которого признается пищевой продукт, в то время как, согласно закону РФ «О безопасности», им могут быть только личность, общество и государство. Во-вторых, определение не содержит объективных критериев безопасности, перенося оценку в сферу субъективного восприятия - «состояние уверенности». В третьих, в нем нет и других параметров, заложенных в общем определении, в частности, указаний на внутренние и внешние угрозы.

Некорректным в отношении объекта безопасности следует признать и определение понятия экологической безопасности, предложенное авторами проекта Концепции экологической безопасности РФ (1993 г.), в котором наряду с личностью, обществом и государством в качестве объекта признается и природа6.

В проекте Концепции информационной безопасности РФ информационная безопасность понималась как «состояние информационной сферы общества, обеспечивающее ее формирование и развитие в интересах граждан, организаций и государства»7. В понятии, как видно, в качестве объекта безопасности признаются не личность, общество либо государство, а информационная сфера. Судя по приведенному определению, нужно заботиться об этой сфере, формировать ее, а не защищать информационные интересы граждан, организаций и государства. Однако сформированная информационная сфера может оказаться вовсе не соответствующей жизненно важным потребностями человека, общества или государства и даже угрожать им.

Доктрина информационной безопасности дает более исчерпывающее определение информационной безопасности, понимая под нею состояние защищенности национальных интересов РФ в информационной сфере, определяющихся совокупностью сбалансированных интересов личности, общества и государства.

Уголовное право, которое должно бы в первую очередь определиться по отношению к понятию безопасности (поскольку одной из основных его категорий является общественная опасность преступления), вообще не реагирует на данную проблему. Из ст. 14 УК РФ почему-то исключено имевшееся при его принятии положение, хоть каким-то образом помогавшее пониманию общественной опасности, а теоретические разработки не соответствуют базовому определению, содержащемуся в Законе «О безопасности».

Так, общественная опасность рассматривается как свойство деяний, благодаря которому они «влекут негативные изменения в социальной действительности, нарушают упорядоченность системы общественных отношений»8. Такой подход оправдывает уголовную ответственность за любое деяние, независимо от того, причиняет ли оно фактически ущерб жизненно важным интересам личности, общества либо государства, либо формально нарушает установленный порядок.

Таким же недостатком и расплывчатостью страдает и определение понятия преступлений против общественной безопасности как деяний, «посягающих на различные сферы общественной безопасности и нарушающих различные общественные отношения, охраняемые уголовным законом»9. Подобные трактовки опасных состояний дают основания для чрезмерного расширения сферы применения уголовного закона, негативные последствия чего со всей очевидностью проявляются в кризисе современной уголовно-исполнительной системы.

Конституция РФ содержит упоминания о безопасности: экологической (ст. 72), безопасности людей (ст. 98), государственной безопасности (ст. 114). Но это действительно не более чем упоминания. Безопасность как одна из основных социальных и юридических категорий конституционного статуса еще не получила, что следует отнести, по мнению авторов, к недоработкам основного закона.

Как видно, научно-теоретическая разработка общего понятия безопасности остается слабой, в связи с чем различные разработчики вкладывают свой особый смысл в конкретные виды безопасности. Необходима единая теория безопасности, которая позволит исключить приведенные и иные известные противоречия. Попытка разработки социально-правовой концепции такой теории была в свое время предпринята10.

Обстоятельный анализ отдельных видов безопасности содержится в материалах Научного совета при Совете Безопасности РФ11 и в ряде других источников, в том числе ФСБ.

Ввиду отсутствия какого-либо иного более или менее единого определения безопасности, кроме того, который содержится в Законе «О безопасности», юридическая безопасность также должна базироваться на нем. Это справедливо и в том смысле, что данный Закон является базовым, специально созданным для дальнейшего развития системы безопасности. Вопросы вызывает лишь способ выделения видов безопасности.

В законодательной практике используются два варианта конструирования частного вида безопасности. Первый - через характеристику сферы безопасности. В соответствии с ним юридическая безопасность должна определяться как состояние юридической защищенности жизненно важных интересов личности (общества и государства) от внешних и внутренних угроз. Второй вариант - через характеристику угроз, и юридическая безопасность при этом должна объясняться как состояние защищенности жизненно важных интересов личности (общества и государства) от внешних и внутренних угроз.

Различия между предложенными вариантами - лишь кажущиеся, в действительности содержание сферы безопасности определяет и характер угроз.

Так, информационная безопасность как безопасность в сфере информационных интересов органично включает защиту от информационных посягательств на интересы личности (общества и государства), а безопасность в экологической сфере направлена на защиту личности (общества и государства) от экологически опасных ситуаций.

Юридическая безопасность также может рассматриваться как юридическая сфера безопасности личности (общества и государства) и, одновременно, как состояние защищенности личности (общества и государства) от угроз юридического характера. Последнее охватывается первым, поскольку защита от юридических угроз возможна лишь посредством использования опять-таки юридических средств, т.е. через юридическую сферу обеспечения безопасности. Таким образом, юридическую безопасность целесообразно определить как состояние юридической защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз.

Отдельно следует сделать оговорку относительно термина «юридический». Мы исходим из того, что юридическая безопасность не адекватна правовой безопасности, шире последней и включает наряду с правовым обеспечением безопасности также надлежащую деятельность правоохранительных, судебных и всех правоприменяющих органов в части, касающейся правоприменения.

Исходными посылками для такого понимания юридической безопасности служат ст. 2 и 18 Конституции РФ, в соответствии с которыми человек, его права и свободы являются высшей социальной ценностью, наполняют смысл, содержание и применение законов, деятельность органов законодательной и исполнительной власти и местного самоуправления и правосудия. Весь этот комплекс конституционных требований представляет собой не что иное, как юридическое обеспечение прав и свобод, жизненно важных интересов человека, т.е. юридическую безопасность.

Классификация юридической безопасности

Виды безопасности различаются в зависимости от объекта, предмета и источников угроз. Соответственно дифференцируется и юридическая безопасность.

По объекту безопасность делится на безопасность личности, общества и государства. О юридической безопасности можно говорить применительно к каждому объекту, в том числе личности, и к каждой сфере жизнедеятельность объекта, поскольку все они, как имеющие особую социальную ценность, охраняются законом.

Предметом юридической безопасности человека являются жизненно важные интересы (далее - ЖВИ). Эти интересы специфичны для каждого объекта (личности, государства, общества), хотя могут в той или иной мере и совпадать. Важно иметь в виду сущность ЖВИ: он представляет собой такой интерес, без удовлетворения которого объект либо вообще прекращает свое существование, либо функционирование его значительно ограничивается.

К ЖВИ личности возможно отнести такие ее компоненты, которые образуют обязательные условия ее полноценного существования и самовыражения: витальный, физико-физиологический, психический, генетический, репродуктивный, интеллектуальный и духовный. Именно они в своей совокупности и каждый в отдельности делают человека тем, кем он должен быть в соответствии с существующими социальными представлениями и возможностями, в них его жизнедеятельность развертывается в полном, социально гарантированном объеме.

В соответствии с названными компонентами безопасность личности делится на следующие виды:

  • витальная (обеспечивающая жизнь);
  • физико-физиологическая (указывающая на отсутствие соматического заболевания или иного существенного ограничения физической свободы);
  • психическая (свидетельствующая об отсутствии психического заболевания либо внешнего психического контроля над ним);
  • генетическая (сохранение полноценного генофонда);
  • репродуктивная (сохранение способности к зачатию, оплодотворению, плодоношению);
  • интеллектуальная (возможность приобретения объема и качества знаний, необходимых для осуществления жизнедеятельности);
  • духовная (нравственное здоровье человека).

Помимо указанных интересов, у человека существуют интересы и второго порядка, обеспечивающие ЖВИ. Это интересы экономические (материальные), информационные, медицинские, продовольственные и иные. В этом ряду стоит и юридический интерес. Отсюда следует выделение таких видов безопасности, как экономическая, информационная, медицинская, юридическая и т.п.

Таким образом, юридическая безопасность человека главным своим предметом имеет ЖВИ, в соответствии с чем следует различать юридическую безопасность жизни, здоровья, психики, генетики, репродукции, интеллекта, духовности. Дополнительный предмет - средства, обеспечивающие ЖВИ, лежащие в основе выделения юридической безопасности экономики, информационных ресурсов, медицины, продовольствия и т.п.

Юридическая безопасность может быть также классифицирована в зависимости от содержания правовых отраслей, регулирующих и охраняющих соответствующие сферы общественных отношений и, следовательно, обеспечивающих в них безопасность жизнедеятельности человека. По этому основанию правовое обеспечение безопасности можно разделить на гражданско-правовое, уголовно-правовое, эколого-правовое, право техногенной безопасности и т.д.

Такая классификация позволяет в каждой отрасли права выделить те нормы, которые обеспечивают именно безопасность человека, систематизировать и развивать их в интересах более эффективного противодействия возникающим угрозам12.

Угрозы юридической безопасности

Угрозы безопасности юридического характера различаются в зависимости от того, откуда они происходят: от самого человека (внутренние) либо из его окружения (внешние).

Внутренние угрозы юридического свойства выражаются, как представляется, в негативном отношении человека к юридическим, в том числе к правовым ценностям. Они проявляются в незнании права и юридической организации общества, в правовом нигилизме, что порождает юридические ошибки и ограничивает возможности использования юридических средств защиты своих ЖВИ; сознательных правонарушениях, ведущих к возникновению конфликтов и соответствующих вредных последствий; социально-правовой пассивности в виде отказа от участия в общественно-политических мероприятиях: выборах, референдумах, встречах с депутатами и т.п.

Внешние угрозы - это все приведенные выше негативные проявления внутренних угроз юридического характера, исходящих от других лиц, дополненные изъянами в сфере права и правоприменения, в том числе в виде злоупотреблений правом, допускаемых в деятельности органов государственной власти и управления, других учреждений и организаций.

Разделение внутренней и внешней угроз в большинстве случаев может оказаться условным, относительным и основываться на принципе «чего больше». Например, суицид или виктимность в отдельных ситуациях могут быть следствием сугубо личных, преимущественно негативных психических свойств и состояний, но в большинстве проявлений они провоцируются внешними факторами, налагающимися на внутренние, ослабляющими способность личности противодействовать конкретной жизненной ситуации, преодолеть ее. Точно также и внешняя угроза действует, преломляясь через внутренние способности человека, один и тот же фактор одного может поставить в опасное состояние, другого - нет.

Не умаляя значимости внутренних угроз юридической безопасности, следует все-таки признать доминирующими внешние угрозы, которые к тому же, так или иначе, продуцируют угрозы внутренние.

Система внешних угроз юридической безопасности должна стать отдельным объектом специальных исследований. Здесь можно обратить внимание лишь на некоторые явные опасности «юридического» характера:

1. Неполнота и противоречивость правового регулирования отдельных видов отношений, обеспечивающих безопасность человека. Наиболее слабым является правовой контроль в сфере обеспечения информационной, генетической, репродуктивной, духовной, экологической и некоторых других видов безопасности.

2. Полное отсутствие в законодательстве приоритетов социальных ценностей. Многие проблемы, в том числе по конкретным уголовным делам, были бы легко разрешены, если бы в конституционных и иных нормах были установлены приоритеты (иерархия) видов безопасности. Из-за отсутствия четких приоритетов в отношениях безопасности стала возможной и известная ситуация с «рязанским гексагеном», когда службы безопасности затеяли тайное «учение», вылившееся в паническое массовое бегство мирных жителей, в том числе стариков, детей, больных в холодное ночное время из своих домов под угрозой очередных взрывов «террористов».

3. Правовая необеспеченность политических и экономических мероприятий. Примером тому является кампания приватизации и поголовного акционирования начала 90-х гг., которая проводилась без должного правового и юридического обеспечения и вредные последствия которой общество претерпевает до сих пор.

К тому же типу опасности относятся провозглашенные в тот же период политические лозунги брать демократии, сколько возможно (к субъектам РФ), и «разрешено все, что не запрещено». В условиях распада государственности и законности, зачаточного состояния новой правовой системы подобные призывы сыграли провокационную роль, приведя в движение центробежные силы, способствуя усилению хаоса и произвола, и в конечном итоге негативно сказались на безопасности населения страны.

4. Правовые «баррикады», выражающиеся в том, что государственные органы власти и управления, коммерциализировавшись, искусственно создают излишне сложные процедуры решения юридических вопросов (оформления права собственности на недвижимость, договоров купли-продажи, оформления наследства, представления налоговых деклараций и т.д.)13.

5. Политика «закрытых дверей», означающая бюрократический произвол отдельных лиц из числа персонала государственных органов власти и управления, в результате которого обращение граждан с жалобами и заявлениями к должностным лицам становится проблемой, разрешаемой с помощью мзды.

6. Судебная волокита, из-за которой человек теряет желание судиться, защищать свои права, а обвиняемый (по сути подозреваемый) вынужден порой годами находиться под арестом в состоянии лишения свободы14.

7. Неправосудное исполнение уголовных наказаний, особенно связанных с лишением свободы. Эта тема известна своей жестокой печальностью для многих тысяч заключенных.

8. Дороговизна обращения за юридическими услугами, их коммерциализация и низкая результативность (оплата адвоката, а порой и экспертизы по уголовным делам, соревнование финансовых возможностей сторон при решении арбитражных споров и т.п.), отвращающие граждан от обращений в суд, заставляющие их искать справедливости в теневом «правосудии».

9. «Неуставные отношения» представителей власти, в первую очередь работников милиции, с гражданами, в том числе правопослушными, отпугивающие население от тех, кто должен гарантировать им жизнь, здоровье и неприкосновенность.

10. Корпоративная безответственность лиц, обязанных обеспечивать безопасность граждан, но создающих опасные состояния. В СМИ много говорится о случаях защиты «чести мундира» чиновников судебных и иных правоохранительных органов, уводящих от ответственности тех, кто, вопреки своим обязанностям, угрожает безопасности людей15. Имеются сообщения и о ситуациях беспомощности юридических органов в отношении иных лиц из системы обеспечения безопасности граждан, покрывающих своим мундиром честь сослуживцев.

Так, острой становится проблема безответственности медицинских работников, по вине которых наступает смерть и инвалидность больных. Обращения в этих случаях в суд за компенсацией, как правило, заканчиваются ничем из-за того, что медицинские учреждения, к которым юристы обращаются за заключениями о фактически допущенной врачебной ошибке, как правило, не дают их, покрывая оплошность либо даже умысел своих работников. А те иски, которые, весьма редко, рассматриваются судами, удовлетворяются в смехотворных размерах. Так, по одному делу суд взыскал с двух медицинских учреждений, по вине которых наступила смерть пациента, 3 тыс. руб. - такова цена жизни человека в современной России16.

Существует множество других угроз юридического характера, ставящих российских граждан в опасное положение. Особенно слабо защищенными в юридическом отношении оказались лица без определенного места жительства, не имеющие регистрации, вынужденные переселенцы, одинокие пенсионеры, граждане России, находящиеся за рубежом, проживающие в местах вооруженных конфликтов, больные СПИДом, инвалиды и др. Эти и многие другие опасные явления в сфере права и юридической деятельности действуют в условиях распада единого духовного пространства, отсутствия единой идеологии, которая могла бы компенсировать опасности, в какой-то мере противостоять им17.

11. Наконец, в контексте юридической безопасности не следует забывать о повышенной ролевой виктимности отдельных категорий субъектов юридической деятельности. Данное обстоятельство может усугубляться тем, что деятельность недобросовестного юриста сама по себе таит новые угрозы безопасности человека в правовой сфере (незаконное привлечение к уголовной ответственности, вынесение заведомо неправосудных решений, приговоров и т.п.)18.

Поэтому духовно-нравственная составляющая подготовки специалистов-юристов приобретает все большую актуальность и заслуживает легитимизации на уровне законодательного императива. Со всех высоких трибун ныне слышится озабоченность моральным обликом юристов, где бы они ни трудились: адвокатов, судей, прокуроров. Последний пример тому - принятие Кодекса судейской этики на VI Всероссийском съезде судей (2004 г.) и выступления Президенте РФ на этом же съезде: «Порядка без порядочности не бывает»19. Духовное банкротство - явление более глубокое и опасное по своим последствиям, чем падение объема производства, недостаток средств в казне20.

Предпосылки возникновения угроз юридической безопасности человека

Для того чтобы получить представление о характере угроз, возникающих в юридической сфере, необходимо осмыслить сущность юридической деятельности.

Юридическая деятельность - вид социальной деятельности с присущими ей свойствами: системности, ценностности, оценочности, целеполагания, сочетания объективного и субъективного факторов, коммуникативности, процедурности. Предметное рассмотрение всех их не входит в нашу задачу21. Следует обратить внимание лишь на 3 из них, наиболее важных для понимания угроз, возникающих в сфере юридической деятельности.

1. Коммуникативность. Это свойство юридической деятельности обязывает отказаться от представления о данной деятельности как сугубо управленческой, осуществляемой юридической организацией в отношении обращающегося к ней субъекта. Коммуникация - это всегда отношение, основанное на партнерском взаимодействии сторон, направленном на совместный поиск истины, когда «человек, вступающий в контакт с другим человеком, видит в нем себе подобного и рассчитывает поэтому на активную обратную связь, на обмен информацией, а не на одностороннее ее отправление или снятие ее с объекта»22.

К сожалению, как свидетельствуют психологи, такое восприятие человека человеком у нас только еще формируется23. Организация относится к обращающимся, как к просителям, с которыми можно поторговаться, им можно и отказать, а сам обращающийся зачастую видит в представителе организации либо авторитета, который всегда прав, либо непрошибаемую стену, о которую бесполезно биться («прав тот, у кого больше прав»), либо выразителя высшего государственного интереса («раз надо, значит, надо»). В результате обращающийся субъект вместо того, чтобы ощущать себя и быть равноправным, оказывается не субъектом, а объектом юридической деятельности, равно как и всякого иного управленческого решения, отказываясь от проявления социально-правовой активности. Отсюда, в конечном счете, - подрыв демократических основ управления, создание благоприятных условий для злоупотреблений законом.

2. Объективно-субъективный характер. При всей объективной данности юридической деятельности она осуществляется субъектами, что придает ей объективно-субъективный характер. Субъективный фактор в значительной мере обусловливает образующие основу угроз безопасности отклонения от должного результата деятельности, «предполагает случайную форму ее результатов»24. Случайность может выражаться в ошибках и злоупотреблениях правом; возможны сбои, вызванные отсутствием должной квалификации, психологическими и физическими перегрузками, политической дезориентацией и иными предпосылками.

3. Процедурность. Социальная деятельность имеет «свою процессуальную и результативную стороны»25. В юридической деятельности также представлены в органическом единстве собственно действия, связанные с формированием результата (выдача документа, принятие юридического решения, задержание преступника и т.п.), и порядок их осуществления, процедура получения результата.

Для проблемы юридической безопасности принципиальное значение имеет эта формальная, юридическая сторона. Именно в этой части деятельности чаще всего возникают и осуществляются угрозы; лицо, создающее их, редко действует напрямую, публично выражая свое отрицание должного результата, обычно оно прикрывается процедурными оправданиями.

Труднее исказить процедуру, регламентированную законом (УПК, ГПК), и, по сути, полный произвол представляют виды деятельности, порядок осуществления которой не формализован правом. Поэтому предупреждение угроз, злоупотреблений видится в первую очередь в совершенствовании структуры и юридической формализации процедуры деятельности, в том числе технической.

Признаки коммуникативности, объективно-субъективного единства и процедурности юридической деятельности требуют рассмотрения ее как определенного вида отношения, в том числе правоотношения, если она урегулирована правом.

Здесь мы подходим к важной проблеме общей теории права, не учитывающей в должной мере единство двойственности (результативного и процедурного аспектов) деятельности, а значит, и вытекающих из нее правоотношений. Теория права в целом признает двойственность деятельности и выводит из нее двойственность правоотношений: результативного (фактического, материального) и процедурного (процессуального). Например, в гражданском праве выделяются правоотношения, связанные с фактическим разрешением спора, разрешением его по существу, и правоотношения процессуальные, относящиеся к способу достижения результата (принятия решения). Но эти отношения (материальные и процессуальные) существуют как бы сами по себе. Получается так, что юридическая деятельность едина, а правоотношения, функционирующие здесь, разные, что нарушает логику вещей.

Материальные и процессуальные правоотношения имеют различия, одно из них не замещается другим. Тем не менее, существующая между ними взаимосвязь, основанная на единстве деятельности, обязывает рассматривать их также в единстве и обозначить это единство единым понятием. Следует также учитывать, что деятельность имеет не 2, а 3 вида правоотношений: к материальным и процессуальным отношениям добавляется отношение структурное.

Юридическая деятельность - это деятельность определенного органа, имеющая некоторую структуру, вертикальные и горизонтальные связи и отношения, которые также призваны обеспечить ожидаемый результат и потому подлежат правовому регулированию, образуют самостоятельный вид правоотношений.

Таким образом, юридическая деятельность должна быть представлена в 3 видах отношений: фактическое, процессуальное и структурное. Этот комплекс органически взаимосвязанных отношений может быть обозначен единым понятием юридического отношения. Понятие юридического отношения в общей теории права не выделяется26, все разновидности отношений обозначаются правоотношением. Но правоотношение - это родовое понятие конкретных видов отношений, урегулированных правом, и ничего более, оно недостаточно для обозначения типов отношений, возникающих в связи с данной деятельностью, т.е. фактического, процедурного и структурного аспектов деятельности. Юридическое отношение должно быть введено в научный оборот именно как понятие, отражающее сущность юридической деятельности во всех ее проявлениях. Юридическое отношение тоже может рассматриваться как правоотношение в той части, в которой оно урегулировано правом. Однако многое в нем определяется нормами не права, а морали и нравственности, в частности этики, в связи с чем острым является вопрос о разработке юридической, а в более широком плане - служебной деонтологии.

Введение категории юридического отношения позволит систематизировать виды юридических угроз как опасных для личности, общества и государства отклонений в фактической деятельности субъектов юридических отношений, процедурном порядке ее осуществления, организационно-структурном устройстве и в правовом регулировании всех трех компонентов юридической деятельности (предметно-фактическом, процессуальном и структурном).

О государственном обеспечении юридической безопасности

Механизм обеспечения юридической безопасности формируется, исходя из представления о безопасности как виде общественных отношений, урегулированных правом. Это отношение между лицом, находящимся в состоянии, опасном для его ЖВИ, и государством в лице его полномочных органов, обязанным обеспечить их защиту всеми возможными имеющимися, в том числе юридическими, средствами. Обязательность государственного участия в отношениях безопасности обусловлена тем, что речь идет о ЖВИ личности как высшей социальной ценности, а это главенство может быть определено, установлено и защищено только государством, обладающим для этого соответствующими средствами, в том числе правовыми.

Первоначальный взгляд на рынок как универсальный регулятор отношений отходит в прошлое, уступая место идее усиления государственности: «Государство может и должно быть великим в том смысле, в каком оно противостоит натиску расчеловечивания…»27.

Передача функции защиты личности иным, негосударственным структурам означала бы отсутствие единой политики в отношении обеспечения безопасности граждан, степень защищенности будет определяться в конечном итоге материальными и иными индивидуальными возможностями конкретных лиц, проявится фактическое неравенство людей в обеспечении ЖВИ, обнаружатся опасные конкурентные явления, сопряженные с противодействием государству, превращением жизни и здоровья человека в предмет юридических интриг и спекуляций. В итоге это приведет к ликвидации принципа приоритетности ЖВИ личности над остальными социальными ценностями.

Опасность «приватизации» системы обеспечения безопасности людей учитывается даже на уровне межгосударственных отношений. Так, например, бывший президент США Б.Клинтон высказывался за расширение материальной помощи Российскому государству в области хранения ядерного оружия и материалов и обеспечения занятости российских специалистов-ядерщиков в целях предотвращения «передачи существующего ядерного оружия в руки новых владельцев»28.

Негосударственным учреждениям может быть передано решение вопросов обеспечения только тех интересов, которые не обладают статусом ЖВИ. Кроме того, следует учесть, что фактическое обеспечение ЖВИ требует выявления, изучения и устранения угроз безопасности, значительных материальных затрат, осуществления необходимых мероприятий на территории всей страны и даже вне ее пределов, а в отдельных случаях и введения чрезвычайного или военного положения, что под силу только государству. И в этом смысле большая роль в защите ЖВИ должна принадлежать ФСБ.

Одна из основных задач государственно-правового обеспечения безопасности граждан состоит в том, чтобы определить и юридически закрепить систему и приоритеты ЖВИ личности, общества и государства, а также источников их угроз, распределить сферы ответственности государственных органов по противодействию различным видам угроз, установить механизм контроля за их деятельностью, проанализировать состояние и направления совершенствования правовой защищенности ЖВИ. Эти вопросы должны решаться комплексно на основе единого нормативно-правового акта, которым мог бы стать новый специально разработанный Федеральный закон «О безопасности граждан и иных лиц, пребывающих на территории Российской Федерации». Этот закон мог бы быть развитием общего принципа безопасности, который необходимо сформулировать и закрепить в Конституции РФ.

Введение в социальный, правовой и научный оборот категории юридической безопасности позволит решить ряд задач, актуальных для стабилизации современного российского общества.

Среди основных из них следует выделить:

1) организацию и правовое регулирование социальной профилактики угроз общей и юридической безопасности человека;

2) пересмотр уголовного законодательства в плане декриминализации деяний, не представляющих угрозы для ЖВИ личности, общества и государства, что позволит сосредоточить усилия общества на противодействии наиболее опасным угрозам;

3) обеспечение надежной защиты лиц, участвующих в юридической деятельности и обращающихся за юридической защитой.

Это повысит степень доверия граждан к российскому праву и правосудию, их правовую и социальную активность.

Примечания

1. См. Концепция национальной безопасности Российской Федерации (утверждена Указом Президента РФ от 17.12.97 № 1300 (в ред. Указа Президента РФ от 10.01.00 № 24) // Российская газета. 2000. 18 янв.

2. См.: Тер-Акопов А.А. Безопасность человека. Социальные и правовые основы. М., 2005; Толкаченко А.А. Вспоминая Учителя. Памяти профессора Аркадия Аваковича Тер-Акопова // Российская юстиция. 2003. № 11. С. 42; Толкаченко А.А., Харабет К.В. Слово об Учителе (памяти профессора А.А.Тер-Акопова) // Право в Вооруженных Силах. 2003. № 12; Толкаченко А.А. О безопасности человека // Там же. 2005. № 6; Толкаченко А.А., Харабет К.В. Вспоминая Учителя // Там же. 2005. № 8 и др.

3. Доктрина информационной безопасности Российской Федерации. П. 9 // Российская газета. 2000. 28 сент.

4. См.: Тер-Акопов А.А. Безопасность человека (теоретические основы социально-правовой концепции). М., 1998; Правовое обеспечение экологической безопасности в Российской Федерации (Материалы круглого стола) // Государство и право. 1998. № 6. С. 104-117; Правовое обеспечение безопасности человека (Материалы научной конференции) // Там же. 1999. № 7. С. 107-121; Юридическая безопасность человека в России. Угрозы и вызовы в сфере юриспруденции: Сб. науч. тр. / Науч. ред. А.А.Тер-Акопов. М., 2001; Научная жизнь. Юридическая безопасность человека в России. Угрозы и вызовы в сфере юриспруденции (по материалам научно-практической конференции) // Государство и право. 2002. № 4. С. 80-90; Право и политика. 2002. № 1. С. 111-125.

5. Основные законы по безопасности изложены, в частности, в книге: Безопасность России. Правовые, социально-экономические и научно-технические аспекты. Основополагающие государственные документы. М., 1998. Ч. 1, 2.

6. См.: Зеленый мир. 1994. № 1. С. 6.

7. Цит. по кн.: Курушин В.Д., Минаев В.А. Компьютерные преступления и информационная безопасность. Справочник. М., 1998. С. 168.

8. Уголовное право России. Учебник для вузов. В 2-х т. Т. 1. Общая часть. М., 1998. С. 56.

9. Там же. Т. 2. Особенная часть. М., 1998. С. 346.

10. Тер-Акопов А.А. Безопасность человека. Теоретические основы социально-правовой концепции. М., 1998. Отдельные общетеоретические вопросы правового обеспечения безопасности рассмотрены в работах: Бельков О.А. Понятийно-категориальный аппарат концепции национальной безопасности // Безопасность. 1994. № 3. С. 87-96; Глебов И.Н. Национальная безопасность Российской Федерации: проблемы правового регулирования. СПб., 1998.

11. Научные проблемы национальной безопасности Российской Федерации. Вып. 2. Материалы научного совета при Совете Безопасности РФ (октябрь 1995-декабрь 1997 г.). М., 1998; Правовая основа обеспечения национальной безопасности Российской Федерации / Под ред. А.В.Опалева. М., 2004 и др.

12. См., например: Толкаченко А.А. Тюрьма и безопасность // Телеграф-N. 1998. № 1; Он же: Пенитенциарная безопасность в системе юридической безопасности человека // Всероссийское совещание по проблемам соблюдения законности и прав человека в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы Минюста России. М., 2003. С. 52-55 и др.

13. О хождениях по юридическим мукам и предложениях по смягчению подобных процедур см., например, статьи: Лунеев В. Вампиры - это попирающие законы московские чиновники, корыстные, циничные, лицемерные и бессовестные // Российская газета. 2000. 11 апр.; Селиверстов А. Зачем усложнять простые дела // Там же. 2000. 17 мая.

14. В самых мягких формах об этом говорится в докладе о деятельности Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации в 1999 г. и др. См., например: Российская газета. 2000. 17 мая и др.

15. См., например: Фоков А. Зачем нам лукавый суд? //Российская газета. 2000. 23 мая.

16. У врачебной ошибки нет цены // Российская газета. 2000. 19 мая.

17. См. об этом, например: Тер-Акопов А.А. Христанство. Государство. Право. К 2000-летию христианства. М., 2000; Тер-Акопов А.А. Христианские начала и их развитие в российском праве // Российская юстиция. 2001. № 7. С. 67-68; Тер-Акопов А., Толкаченко А. Библейские заповеди: христианство как метаправо современных правовых систем // Российская юстиция. 2002. № 6. С. 60-63.

18. Более подробно см., например: Юридическая безопасность человека в России. Угрозы и вызовы в сфере юриспруденции: Сб. науч. тр. / Науч. ред. А.А.Тер-Акопов. М., 2001; Толкаченко А.А. Пенитенциарная безопасность в системе юридической безопасности человека // Там же. С. 367-40 и др.

19. «Развитие страны определяется не одним лишь экономическим успехом, но - не в последнюю очередь - духовным и физическим здоровьем нации…» (В.Путин «Не будет ни революций, ни контрреволюций». Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию РФ // Российская газета. 2001. 4 апр.

20. См об этом: Толкаченко А.А. Учитель и ученик: духовно-нравственная характеристика в свете Христианства // Закон и право. 2004. № 4. С. 66-69; Тер-Акопов А.А. Духовность в механизме преступного поведения // Право в Вооруженных Силах. 2005. № 8.

21. Обстоятельное изложение характеристики социальной деятельности содержится в работе: Белик А.П. Социальная форма движения. М., 1982.

22. Каган М.С. Человеческая деятельность (опыт системного анализа). М., 1974. С. 82.

23. Абдульханова-Славская К.А. Деятельность и психология личности. М., 1980. С. 76-81.

24. Белик А.П. Указ. соч. С. 177.

25. Там же. С. 214.

26. В дореволюционной литературе использовалось понятие юридического отношения как отношения субъектов - «того или тех, которым предписывается известное поведение, и того, или тех, которые получают известную выгоду от соблюдения предписанного поведения» // Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Учебное пособие в 2 т. Т. 2. М., 1995. С. 169.

27. Государство и человечность // Известия. 2000. 10 окт.

28. Атомщик не стерпит нищеты //Российская газета. 2000. 19 мая.

Толкаченко Анатолий Анатольевич. Доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ, государственный советник юстиции 3 класса, член Научно-консультативного совета при Верховном Суде РФ, член экспертного совета Уполномоченного по правам человека в РФ, действительный член Академии военных наук, полковник юстиции запаса. С 1984 г. преподает на кафедре уголовного права и процесса Военного института. С 2002 г. - советник Военной коллегии Верховного Суда РФ.

Тер-Акопов Аркадий Авакович. Доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ, член Научно-консультативного совета при Верховном Суде РФ, действительный член Академии военных наук, полковник юстиции в отставке.