Терроризм, международное сообщество и Турция | Журнал "Право и безопасность"

Журнал "Право и безопасность"

Терроризм, международное сообщество и Турция

Бюлент Арас

Ноябрьские террористические атаки 2003 г. в Стамбуле снова - в который раз - поставили Турцию лицом к лицу с этим злом в собственной цитадели. Если опираться на законодательные, общественные и социокультурные нормы Турции, то она находится на передовом рубеже демократии во всем исламском мире. Отношение турок к исламу и к своей роли в мировой политике можно охарактеризовать как консервативно демократическое, с твердой опорой на исламские корни, что является полной противоположностью тому, за что борется Аль-Каида. Нынешнее столкновение между исламским терроризмом и мусульманско-демократическими государствами указывает на существование глубоких внутренних конфликтов внутри самой исламской цивилизации.

После серии из двух атак международного терроризма в Стамбуле - взрывов двух синагог 15 ноября, а затем сходного нападения на британское консульство и филиал британского банка HSBC 20 ноября - возможность того, что Турция станет мишенью международного терроризма (вероятность, которой раньше казалась близкой к нулю), стала реальностью. Очевидно, что процесс, начавшийся 11 сентября, затронул всё мировое сообщество и что вылазка террористов будет иметь серьезные последствия не только для самой Турции, но и для всего мирового сообщества в целом. Ноябрьские стамбульские атаки показали, что, несмотря на ее преимущественно мусульманское население и демократическую государственную структуру, Турция сама находится в "сфере интервенции" террористов и что террористическая организация Аль-Каида имеет сторонников внутри Турции, причем эти сторонники способны на самые решительные действия. Ноябрьские атаки также продемонстрировали, что широкий географический ареал, охватывающий западную и южную Азию, вполне может быть дестабилизирован в результате действий террористов. Урок, который должно извлечь из происходящего мировое сообщество, гласит, что объявленная против терроризма война потерпела поражение и что в результате ее международный терроризм только укрепился и способен теперь наносить удары, где ему вздумается и когда вздумается.

Впервые враг из стран "третьего мира" поразил главную западную державу таким чувствительным образом. Удар был нанесен не из привычного места и не традиционными средствами, которые с наибольшей вероятностью могли быть использованы в подобного рода терактах. Сентябрьские атаки исходили из неопределенной, транснациональной террористической сети, которая была сформирована едва ли не виртуальным способом. При таких условиях действия врага предугадать невозможно, и тем более от них обезопаситься. Даже если бы сентябрьские атаки ничего в мире не изменили, все же они заставили нас принципиально изменить наше отношение к мировой политике и попытаться найти новые аналитические методы и инструменты, которые помогли бы нам лучше разобраться в их трансформационной природе.

Несмотря на то, что международные отношения после 11 сентября 2001 г. получили неоколониалистское и гегемонистское направление, все же в них появилась тенденция делить мир на две зоны: зону мира и зону войны. Международный терроризм существует как постмодернистский фактор в зоне войны, и его целью является атака на зону мира. Эта зона мира состоит из западных демократических государств, а также тех стран, которые поддерживают и развивают принципы либерального Запада. Однако это дихотомическое понимание мировой политики постоянно дает сбои, потому что США ставит перед желающими присоединиться к лагерю мира все больше преград. Тем не менее, именно угроза, идущая из зоны войны, содействует сплочению зоны мира - даже сильнее, чем динамика развития самой этой зоны. Здесь приходит на память замечание Валленштейна о том, что дисперсия периферии помогает центру сорганизоваться и воспроизвести самого себя.

Важнейшими целями деятелей зоны войны, особенно из стран международного терроризма (подсознательно или сознательно, что обозначено в их оперативных планах), являются западные страны и страны, которые с ними сотрудничают. Нападение на Британское консульство и филиал Британского банка в Стамбуле очень показательно в этом отношении. Недавние бомбардировки синагог в Тунисе, Марокко и Турции также не вызывают особого удивления, потому что эти три страны, хотя и являются мусульманскими, явно избрали путь союзничества с Западом. Атаки на евреев явно рассчитаны на дальнейшую международную реакцию: эти атаки пробуждают историческую память о еврейском геноциде, т.е. затрагивают болезненный нерв мирового сообщества и провоцируют весьма эмоциональные реакции. Те, кто избирают своей мишенью евреев, прекрасно осознают тот факт, что они вызовут ответные международные и весьма значительные ответы.

Сегодня международный терроризм практически непредсказуем, и тем более ему трудно противостоять. Организации типа Аль-Каиды и ее сторонники действуют в разных географических зонах вопреки здравому смыслу. Они все являются членами виртуального государства. Расширение этой организации приводит к воспроизведению ее основ в разных местах и к расширению ее деятельности. Ее иерархическая структура не отличается жесткостью, так что появляется возможность создавать объединения на больших пространствах и совершать террористические акты, оставляя организационное ядро инкогнито. Виртуальная структура террористической сети, коммуникации ее членов между собой имеют тенденцию быть на самом высоком уровне технического прогресса. Некоторые члены сети получают послания только по Интернету или путем видеороликов, что говорит о том, что они реально очень слабо между собой связаны. Некоторые аналитики считают, что Аль-Каида имеет таких последователей в разных странах мира, которые ей совершенно неизвестны, так что при других обстоятельствах собрать этих людей вместе не представится никакой возможности.

В последнее время мы встретились с совершенно новой формой международного терроризма, к которой мы не привыкли. Тем не менее война против этого терроризма ведется вполне конвенциональными методами. Карательная, империалистическая тактика Соединенных Штатов, которые, спекулируя на международном терроризме и ситуации в Ираке, поставили себя в положение новой Римской империи, явно пробуксовывает. Сегодня превалирует мнение, что американские ястребы сеют семена, которые провоцируют еще больший террор. Этот нарастающий террор угрожает не только самим Соединенным Штатам, но и, как это видно по последним инцидентам, значительной части мира, включая Турцию. Несмотря на то, что международный терроризм имеет притязания во всемирном масштабе, в настоящее время, как это видно на примере Аль-Каиды, он все чаще атакует мусульманские страны. Эта организация часто говорит о своем намерении очистить исламский мир от так называемых иностранных элементов. Она побуждает своих последователей развернуть тотальную войну против западного мира, чтобы отомстить за те несправедливости, которым подвергаются мусульмане во всем мире. Эта цель эффективно достигается путем подстрекательства на операции местного масштаба, причем преимущество отдается мнимым коллаборационистам.

Что касается правовой, институциональной и социокультурной динамики, то Турция стоит на передовом рубеже демократии в мусульманском мире. Несмотря на то, что некоторые проблемы все еще существуют, проект турецкой модернизации оказался успешным в такой области, как введение секулярного права и примирение ислама и демократии в преимущественно мусульманском обществе. По большей части турецкая интерпретация ислама представляет собой определенную тенденцию в исламском мире, согласно которой ислам понимается как личное дело каждого и не может играть доминирующую роль в общественной жизни. Исламская цивилизация ничем не отличается от других цивилизаций, это относится и к тому, что она не монолитна в сфере политики и культуры. В то время как некоторые страны с мусульманским большинством населения отдают решительное предпочтение построению мусульманского левиафана, его турецкая интерпретация отказывается от мысли, что исламу это предписано Кораном и суннами. Тем не менее (так сложилось исторически и продолжает существовать до сих пор), несмотря на большую роль религии в турецкой политической жизни, она сама всячески поддерживает существование турецкого умеренного понимания религии. Турецкая консервативно-демократическая правящая партия считает, что лишь небольшая часть исламского учения имеет отношение к государственным делам, в то время как подавляющее большинство этнических кодов прямо указывают на индивидуальный религиозный опыт и персональное восприятие веры. Такая позиция включает в себя также согласие с законностью разных прочтений и интерпретаций исламского учения.

Премьер-министр Турции Ресеп Тайип Эрдоган множество раз подчеркивал, что политический опыт мусульманских стран в своем собственном контексте порождает требование плюрализма и демократии. На встрече Организации Исламская конференция министр иностранных дел Абдулла Гюль открыто заявил, что в большинстве стран с преобладанием мусульманского населения массы живут в условиях авторитарных режимов, которые запрещают любые дискуссии на тему совместимости демократии и ислама. Он также доказывал, что для этих стран на первый план выходит потребность в демократизации. В этих поисках демократии ключевым словом является не "исламистская партия" или "исламистское государство", а "плюрализм" и "свобода". Такое понимание не предполагает, что место религии в общественной сфере незаконно, однако оно и не поддерживает идею исламского государства. Такой подход предполагает разделение властей, установление четких границ и равновесие интересов, которые должны исключить потенциальную монополизацию и/или авторитаризацию власти, будь то в религиозном или в любом другом контексте. Массовое турецкое понимание ислама и взгляд на мировую политику партии справедливости и развития (ПСР) являются консервативно-демократическими с опорой на сильные исламские корни, что представляет собой практически полную противоположность тому, за что борется Аль-Каида. Столкновение между исламским терроризмом и мусульманско-демократическими государствами говорит о том, что в будущем следует ожидать внутренних конфликтов внутри исламской цивилизации.

Несмотря на то, что сеть Аль-Каиды очень часто использует для своих операций (а также для организационных целей) самые современные технические средства, она опирается на абсолютно анахроничное прочтение истории. Аль-Каида полностью отделила себя от тех изменений, которые претерпевают терроризируемые ею общества, а ее идеологические установки значительно отстают от современного мышления в исламском мире. Ее тактико-стратегические методы и оперативные возможности находятся в вопиющем противоречии с ее же идеологическими принципами. Может показаться, что во многих исламских странах население поддерживает борьбу против существующих правительств, движимое недовольством существующими в обществе социально-политическими напряженностями. Тем не менее, молчаливое большинство населения исламского мира находится в резкой оппозиции к терроризму Аль-Каиды и ее кровопролитиям. Модель, предложенная Аль-Каидой, весьма далека от реальных социальных нужд мусульманского населения, которое требует больше демократии и власти закона. Очевидно, что углубление противоречий между требованиями мусульманского большинства и методами, применяемыми Аль-Каидой, будет принимать все более напряженные формы.

Вхождение ислама в мировую политическую дискуссию в свете 11 сентября оказывается весьма проблематичным. В который раз на передний план выступил факт политической и экономической отсталости двух третей стран, в которых преобладает мусульманское население. Это не значит, что требования, выдвигаемые этим населением, чем-то отличаются от требований в других странах мира. Мусульмане хотят, чтобы ими управляли политические режимы, уважающие права человека, придерживающиеся демократических принципов и свои усилия прилагающие к экономическому развитию. Без удовлетворения этих требований поддержка стабильности в этих обществах встретит существенные трудности. Ответственность падает на международное сообщество, которое должно найти решение проблем, коренящихся в самой его структуре и постоянно провоцирующих напряженность между разными государствами и обществами, особенно в некоторых авторитарных исламских странах.

Мировая история не ограничивается только европейской историей. Существует грандиозная сокровищница всемирной цивилизации, берущей начало от первого человеческого существа в Африке, а затем распространившейся оттуда в Евразию. В конечном счете, поиск новой социально-политической системы, вобравшей в себя опыт разных человеческих цивилизаций и извлекшей из него уроки, становится неизбежен. В этом смысле проблемы системного уровня, например палестинский вопрос, должны стать для мирового сообщества лакмусовой бумажкой (показателем его состоятельности и жизнеспособности). Необходима новая концепция международного порядка, способная ослабить множество напряженностей в разных частях мира.

Сосредоточенность исключительно на внутренних способах безопасности вряд ли принесет адекватные результаты; по отношению к международному терроризму необходимо развивать стратегию, словно это стихийное бедствие мирового масштаба. Турецкие политические деятели должны принять во внимание этот новый фактор как во внутренних, так и во внешних мерах безопасности. Угроза международного терроризма постоянно воспроизводится в самых основах региональной политики; тем не менее, этот новый элемент не должен обескураживать и препятствовать решительным шагам, направленным на демократизацию и утверждение прав человека у себя на родине, и в то же время не должен связывать руки Турции в региональных делах.

На Ближнем Востоке терроризм, кроме всего прочего, является объектом международного общественного внимания и пропаганды. Глядя с этой точки зрения, можно сказать, что поддержка, формирование и развитие общественного мнения против терроризма будет способствовать увеличению числа сторонников идеологии, направленной против террористических организаций как на региональном, так и на мировом уровне. Турция может сыграть в этом вопросе существенную позитивную роль. Противоречия, с которыми сталкиваются Соединенные Штаты в своей борьбе против терроризма, могут ускорить появление нового мышления в этой области. В то же время для решения проблем Ближнего Востока должны появиться новые возможности, если Соединенные Штаты достигнут своей цели в этом регионе. Еще один существенный фактор - это привлечение Европейского союза (и дипломатии европейского образца), что весьма чувствительно в борьбе с террором. С этой же целью можно привлечь сюда и НАТО. Европейский подход к иностранной политике и мерам безопасности предполагает более широкий взгляд на эти проблемы по сравнению с классическими средствами, такими как война и военное вмешательство, и включает в себя такие новые факторы, как права человека, демократия, права меньшинств, повышенное внимание к экологическим проблемам и развитие международных экономических отношений. Гораздо эффективнее, чем карательный американский подход, европейская концепция геополитики и международной безопасности может открыть новые горизонты в решении проблем Ближнего Востока.

Пессимисты наверняка выразят сомнение в том, что Турция сможет эффективно бороться с международным терроризмом. При этом они укажут на то, что все предложенные шаги нереалистичны. Несмотря на террористические атаки в Стамбуле и на тот ущерб, который они причинили, борьба с международным терроризмом должна восприниматься как процесс, а не как моментальное действие. Подверженность чувству беспомощности не принесет ничего, кроме иллюзии, что огромное облако пыли, нависшей над театром действий, является реальной картиной. Турецкое государство и турецкое общество имеют весь необходимый материал и дискурсивные возможности для борьбы с терроризмом. Эта борьба будет иметь решающие последствия как для внутренней, так и для международной политики Турции. Кроме Турции, она будет иметь колоссальное значение для всего исламского мира в целом. Самооценка и самокритика исламской цивилизации не только своевременна, но и необходима. Турция может повлиять на этот процесс, завязывая конструктивные контакты с целым рядом исламских государств и способствуя мобилизации их внутренних усилий в собственной борьбе против терроризма.

Бюлент Арас. Приглашенный профессор кафедры международных отношений университета Фатиха, Стамбул.